вторник, 3 сентября 2013 г.

Светлана Алексиевич. Время second-hand

В этой книге звучат тысячи голосов. Кто эти люди?
В самом начале автор говорит:
«Мы прощаемся с советским временем. С той нашей жизнью. Я пытаюсь честно выслушать всех участников социалистической драмы…
У коммунизма был безумный план – переделать «старого» человека, ветхого Адама. И это получилось… может быть, единственное, что получилось. За семьдесят с лишним лет в лаборатории марксизма-ленинизма вывели отдельный человеческий тип – homo soveticus. Одни считают, что это трагический персонаж, другие называют его «совком». Мне кажется, я знаю этого человека, он мне хорошо знаком, я рядом с ним, бок о бок прожила много лет. Он – это я. Это мои знакомые, друзья, родители. Несколько лет я ездила по всему бывшему Советскому Союзу, потому что homo soveticus – это не только русские, но и белорусы, туркмены, украинцы, казахи… Теперь мы живем в разных государствах, говорим на разных языках, но нас ни с кем не перепутаешь. Узнаешь сразу! Все мы, люди из социализма, похожие и не похожие на остальных людей – у нас свой словарь, свои представления о добре и зле, о героях и мучениках…»
Как только тоталитарное государство исчезло, прежний мир разбился вдребезги.
Первые впечатления: читать – невыносимо, физически больно, остановиться – невозможно.
Свидетели описывают реальные события. Это не спишешь на фантазию автора и не успокоишь свою совесть.
Полубезумная исповедь девушки – свидетельницы зверств в Абхазии в 1992-м; несколько ужасных рассказов детей репрессированных в сталинские годы; душераздирающие истории преданных коммунизму самоубийц; рухнувший мир советских интеллигентов; откровения палачей и ужас жертв («А вся наша беда в том, что у нас палачи и жертвы – это одни и те же люди…») – и так до бесконечности, выше верхних пределов боли…
Вот что Светлана Алексиевич описывает среди прочих бедствий 90-х:
«Интеллигенты распродавали свои библиотеки. Публика, конечно, обеднела, но не из-за этого книги выносили из дома, не только из-за денег – книги разочаровали. Полное разочарование. Стало уже неприлично задавать вопрос: “А что ты сейчас читаешь?” В жизни слишком многое изменилось, а в книгах этого нет. Русские романы не учат, как добиться успеха в жизни. Как стать богатым… Обломов лежит на диване, а герои Чехова все время пьют чай и жалуются на жизнь…»
Эта мысль воспроизводится в разных историях, описанных в книге,  и как-то действует на нервы. Поэтому, прочитав «Время second-hand», я решила в каждом следующем отзыве о прочитанном обязательно писать – что я от этого получила: что поняла, почувствовала, узнала нового и нужного для жизни.
А теперь дальше о книге Алексиевич. Вот еще порция ужасов: крик матери о дочери, изнасилованной и убитой сослуживцами-милиционерами в Чечне; рассказ о сестрах, которых прокляла и утащила за собой в могилу мать-алкоголичка («Сознание на уровне рогатого скота – вусмерть пьют»); глубокий шок девушки, взорванной в московском метро; история армянско-азербайджанской семьи во время резни в Баку…
«…В одном доме убили всех… А самая маленькая девочка залезла на дерево… Они ее, как птичку… Ночью плохо видно, долго не попадали. Злились… целились. Упала им под ноги…»
Муж подруги был художник. Я любила его картины, он рисовал женские портреты и натюрморты. И я помню, как он подходил к книжным полкам и стучал по корешкам: «Надо все сжечь! Сжечь! Я больше книгам не верю! Мы думали, что добро победит – ничего подобного!» 
С одной стороны, Светлана Алексиевич права, что собрала все эти страшные свидетельства нашей жизни  – пока мы еще не вымерли, как динозавры.
С другой стороны – когда я дошла до второй части книги, поняла: мне осточертело в десятый раз читать о наследии Сталина, путчах, президентах, перестройке – как той девочке, которая кричала своим родителям: «Хватит говорить о политике!»
Но это, наверное, потому, что в начале 90-х я не была армянкой в Баку и не жила в Абхазии… Для меня эти годы прошли болезненно и с потерями, но сами основы моей жизни потрясены не были. А люди, голоса которых звучат в книге, навсегда потеряли почву под ногами.
Для меня польза от этой книги в том, что я теперь буду с бóльшим пониманием относиться к беженцам из южных республик. А вот дружелюбия к таджикам-гастарбайтерам вряд ли прибавится (хотя Алексиевич хотела бы этого): глядя на них, я не смогу избавиться от тяжелых мыслей, какую карму они сейчас отрабатывают.
Если вы не хотите тревожить себя и предпочитаете жить в мире иллюзий – не открывайте эту книгу!
Если вы хотите осмыслить жизнь страны в годы перемен (нашу жизнь!) – читайте эти обжигающие исповеди и пытайтесь понять, что же случилось. Хотя понять очень трудно.
Дочитав книгу, осознала, что после неё у меня кровавая каша в голове, и больше ничего. Надо было подумать пару дней, посмотреть, что мне покажут во сне…  Как и ожидалось, это были «сны катастроф» (тем более, что книга предупреждает о грядущих потрясениях в России).
Это книга о том, что выросли новые палачи, ничуть не хуже сталинских, о людях, убитых идеей… Но автор, как мне показалось, тоже несвободен в своих мыслях, впрочем, как все мы. Светлана Алексиевич пишет:
«Я искала тех, кто намертво прирос к идее, впустил ее в себя так, что не отодрать – государство стало их космосом, заменило им все, даже собственную жизнь. Они не смогли уйти из великой истории, распрощаться с ней, быть счастливыми иначе».
По-моему, к этому замыслу автора некоторые рассказы притянуты за уши: например, история красавицы, влюбившейся по переписке в пожизненно осужденного зэка и бросившей ради него мужа и троих детей. Какая же она  homo soveticus? Инопланетянка.

Я рада, что следующая книга Светланы Алексиевич будет о любви (она сама говорит об этом). Читая «Время second-hand», политики я объелась на несколько лет вперед…

11 комментариев:

  1. Елена, как Вы смогли дочитать до конца эту книгу? Я только прочитала комментарий, и мне стало страшно! Нет не от того, что я не знала этих ужасов. Я жила в то время. Не была беженкой, не жила в южной республике, но не хочу сейчас вспоминать ужасы 90-х. У меня не хватает нервов, души или еще чего-то переживать все вновь и вновь.

    ОтветитьУдалить
  2. Дочитывать эту книгу я себя заставляла чуть ли не насильно.
    90-е годы ненавижу, фильмов о них не смотрю, берегу нервы. Но в данном случае – меня «заело».
    Я с ходу поняла идею Алексиевич: показать людей, которые потерялись во времени («Мое время кончилось раньше моей жизни»). Но идея идеей, а когда говорят живые люди, их многоголосье рисует реальную, не заданную автором картину.
    Я просто хотела понять, что случилось с нами и со страной, и что дальше. Не могу сказать, что всё поняла, но осознала одно: жить в мире иллюзий нельзя, не хочу и не буду.

    ОтветитьУдалить
  3. А как же Вы будете жить совсем без иллюзий? Страшно. Нервы оголены, а сделать ничего не можешь.

    ОтветитьУдалить
  4. От личных иллюзий, связанных с семьёй, близкими - никуда не денешься, они останутся. А вот что касается политических изменений в России, то после этой книги радужных надежд у меня нет.

    ОтветитьУдалить
  5. Елена, спасибо за рецензию! Заинтересовали, обязательно возьму в руки, но вот только вопрос к самой себе: осилю ли я её? Хотя отложить в сторону ведь никто не запретит... Конечно то, что происходило и происходит в нашем государстве, всегда вызывает двоякое чувство, особенно у простых смертных...

    ОтветитьУдалить
  6. А я не возьму, ОДНОЗНАЧНО! Насилия, горя, неудач и смерти хватает каждый день. Посмотрите ТВ, даже в воскресение по новостям нет позитива. А так его хочется, Автоматически закрыла для себя негативную информацию. Не хочу, не могу. Иначе мысли наполняются болью и скорбью, начинаешь всего бояться. Поэтому - минус одна книга. Это точно!
    Спасибо за комментарии к произведению, Елена.

    ОтветитьУдалить
  7. Jeanne, конечно, попробуйте читать. Если будет тяжело, действительно, можно отложить. Есть еще вариант: эта книга состоит из множества отдельных рассказов - можно пробежаться по заглавиям и прочитать только те, которые заинтересуют. Общее впечатление о книге у вас уже останется.
    А Ларису Дмитриеву я понимаю, как никто. От негатива в кино и на ТВ я отгораживаюсь однозначно. Берегу нервы, потому что у меня в жизни были события, подобные некоторым рассказам Алексиевич. Для этой книги я сделала исключение, потому что это действительно "энциклопедия 90-х", и хочется уже подвести какие-то итоги из прожитого, сделать какие-то выводы. Я думала, Алексиевич мне в этом поможет.

    ОтветитьУдалить
  8. А я очень хочу прочитать эту книгу. Год назад прочитала "Восстание потребителей" Панюшкина - тоже о 90-х, только одноаспектно: формирование рыночной экономики и законодательства в сфере защиты прав потребителей. Было интересно посмотреть на события, свидетелем которых была сама, как бы со стороны. И то, что воспринимала как осознанную необходимость, вдруг открылось мне совершенно с другой стороны.

    Еще одна мысль по поводу. Про разочарование от книг. Родители собирали библиотеку с огромным трудом. Книги ведь были в дефиците. Самиздатовский Высоцкий (принесённый папой из колонии, где он служил, от заключённых), выигранный в лотерею Достоевский, обменянная на сданную макулатуру Агата Кристи... В 90-е для них самым большим шоком, наверное, стало начавшееся книжное изобилие. Как так: раньше они доставали, а теперь можно свободно купить?

    ОтветитьУдалить
  9. Вы знаете, Maria Sonina, мне сейчас дали почитать "Священный мусор" Людмилы Улицкой, и она с первых строк пишет, как будто продолжая Вашу мысль: "Иллюзий у меня давно уже нет: книга как важнейший культурный феномен уходит из оборота, её заменяют иные, новые формы культуры, которых прежде человечество не знало. Книги превращаются постепенно во вселенский мусор".
    Сами писатели говорят о том, что книжная культура исчезает!!! А ведь это вся наша жизнь...

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Елена, не хочется в это верить. тОчень грустно.

      То, что читаю на неделе, приношу на работу (т.к. часто читаю в маршрутке по дороге на работу и обратно) и кладу на стол. Уже не раз была ситуация, когда на перемене походил кто-то из учеников с вопросом: "А Вы это читаете? А можно посмотреть?". Можно. Хочется хотя бы так, ненавязчиво, хоть кого-то из нынешнего цифрового поколения (которое не читает и на своих цифровых устройствах тоже, используя их как игрушку и коммуникатор) повернуть лицом к книге...

      Удалить
  10. Я думаю, что часть людей даже в будущем неведомом мире будут с упоением читать, так же, как мы с вами, но их будет немного.

    ОтветитьУдалить